Горькая участь Лобвы

Лоб —камень, ва — вода! Лобва. И действительно, в верховье быстрой реки берега стиснуты лесистыми скалами. А ниже несет она свои воды через зеленые луга, густые ельники и кудрявые черемушники. Веселая речка: что ни поворот — то галечный или песчаный мысок, играет в заливчиках рыбья молодь, бегают у кромки воды серенькие трясогузки и белобокие кулики. Во время покоса звенят на прибрежных лугах косы и песни.

Осенью гремят охотничьи выстрелы. Но, увы, это описание необходимо уточнить. Так было лет двадцать назад... А сейчас? В верховьях Лобвы, у Конжаковского камня и ниже, лесорубы Карпинского и Лобвинского леспромхозов свели на нет живописные горные леса, украшение этих мест. По. мелеющей реке десятилетиями гнали молевым сплавом бревна, тысячи которых устлали дно. Река обезрыбела.

Построили в поселке Лобва гидролизный завод, очень нужный государству. И работает он неплохо. А вот о хороших очистных сооружениях «забыли». Черная зловонная вода потекла в веселую речку. Сколько и куда ни писали и ни жаловались местные жители — все напрасно. Прочитал в 8-м номере «Уральского следопыта» за 1966 год пожелания об устройстве государственного заповедника ради сохранения удивительной красоты мест в верховьях Лобвы. Как это нужно, и немедленно,— не описать!

Приехал я в родные края. И вот стою на грязном скользком берегу обмелевшей Лобвы. Снял фуражку, как у дорогой могилы... Что думают люди, отравляющие реки? Неужели не понимают, что нельзя так. Нельзя! Не должно быть так! И горечь нахлынувших чувств комком подступает к горлу, туманит глаза.

А река течет грязью и дегтем...