На Ухтоме под Кулеберьевом

Таких речушек, как Ухтохма немало в каждом регионе нашей огромной страны. Они очень похожи, бегущие то среди полей, то через густых лесные заросли, то пробирающиеся между обомшелыми камнями. Именно потому, что таких речушек множество, я и решил рассказать про Ухтохму и о том, как мы открыли там для себя рыбалку.

Может быть, кто-то, как и мы, обратит внимание на маленькую речку, по мосту через которую проходил и проезжал десятки и сотни раз и даже не задумывался о том, какие сюрпризы таит она в своих темных бочагах, под склонившимися к воде кустами смородины и среди замытых желтым песком черных коряг на дне. Собственно, ехали мы тогда, в конце февраля, на Ухтохму, но километров на двадцать дальше, на Комсомольское водохранилище, а случилось так, что на въезде в Кулеберьево из-под капота нашего УАЗа повалил пар, в салоне стало трудно дышать, в горле запершило от сладковатого запаха кипящего тосола. Юра остановил машину, задрал капот и ожесточенно сплюнул: «Все, приплыли!» Под машиной, остывая, парила сине-зеленая лужица. Юрка, отчаянно ругаясь, ковырялся под капотом, а мы со Славкой от нечего делать направились к мосту через речку. Мы не доехали до него 200-300 м. «Слушай, кажется, здесь кто-то рыбачил! - хмыкнул Славка, указывая на ряд едва различимых лунок под мостом. - Может, попробуем? Все равно сегодня уже никуда не попадем. Пока Юрка с машиной возится, порыбачим, а?» Не дожидаясь моего ответа, он вытащил из машины ящик, ле-добур и, отпустив в Юркин адрес ядовитое замечание по поводу прокладки между рулем и сиденьем, зашагал припорошенной тропкой вниз к речке. «А я-то при чем? - так и взвился Юрка. - Старье оно и есть старье! Ты, Вадимыч, не обижайся, но я на эту телегу больше не сяду, ищи другого водилу!». У Юрки от злости даже руки дрожали: «Я ж тебе еще летом говорил, что все шланги гнилые, шкворень менять надо, рулевое бьет! А что толку? Поговорили, да так все и осталось! А теперь я крайний? Зачем мне это надо! Меня на маршрутку давно зовут. «Газель» новая и зарплата в два раза больше!» Что тут возразишь? Юрка, конечно, прав. Действительно давно пора поставить машину на ремонт, но ведь без колес, как без рук!

«Ладно, не кипятись! - попытался успокоить я расходившегося шофера. - Что у тебя стряслось-то? Сделать сможешь? Давай что-нибудь придумывай, а домой вернемся после выходных, погонишь ее в сервис. Деньги на ремонт дали». «Правда? - недоверчиво поднял на меня глаза Юрка. - А не отменишь опять?» Он закрыл капот, вытер перемазанные руки: «Шланг лопнул. Тут недалеко колхозный гараж был. Ты, Вадимыч, пока порыбачь со Славкой, а я туда сбегаю, поищу что-нибудь подходящее. Нам только бы кусок шланга найти, а сделать-то не мудрено!» Славка расположился на заметенном снегом заливчике под самым берегом. На мой вопрос, есть ли рыба в этой луже, он повернул красное от ветра, улыбающееся лицо и молча показал большой палец. Думая, что он разыгрывает меня, я подошел поближе и ахнул. В снегу у его ног ворочались несколько очень приличных окуней и подъязок. Впрочем, не подъязок, а самый настоящий язь!

«Ты в середину-то не лезь! -остановил меня Слава. - Там течение сильное и льда, считай, нет. Я чуть не влетел. Бурить начал, а бур-то и провалился!» Он собирался еще что-то сказать, но на полуслове замолчал, резко поддернул удилище, и мгновение спустя еще один подъязок, похожий на облепленный снегом золотой слиток, заплясал на снегу. Я прошел метров на двадцать ниже по течению, туда, где берег уходил в воду крутым пятиметровым песчаным обрывом, из которого торчали корни растущих наверху вековых сосен. Под слоем свежего снега тут и там угадывались старые лунки. У берега оказалось довольно мелко - сантиметров сорок воды подо льдом, и на моего мотыля никто не обращал внимания. Забыв про Славкино предупреждение, я направился ближе к середине реки и едва не поплатился за забывчивость. Возле торчащей из-под снега коряги, к которой я направился, снег с шорохом осел, и правая нога моя почти по колено провалилась в воду. Отбросив назад ящик, я повалился на спину и торопливо отполз от коварной ловушки. К счастью, все произошло так быстро, что вода почти не попала в валенок. «Ну, чего ты на середину-то прешься! Неужто не видишь, что у меня на мели рыба клюет? - сердито заворчал Славка. -Ведь сказал же тебе, что на течении лед плохой, а ты все одно - полез! Промок небось?». Не отвечая ему, я устроился на пробуренной у самого берега лунке.

Ни у дна, ни вполводы поклевок не было, но стоило мне положить удочку и полезть в карман за сигаретами, как кивок резко согнулся, и удочка заскользила по насту к краю лунки. Я едва успел подхватить ее. Зеленоватая вода в лунке забурлила, золотом сверкнул широкий бок какой-то большой рыбы, а в следующую секунду раздался сухой щелчок лопнувшей лески. Дрожащими от волнения руками торопливо привязываю новую мормышку, но, сколько ни дразню, поклевок больше нет. Зато Славка таскает, словно из котелка ложкой. С завистью поглядываю в его сторону, но «оббуривать» у нас не принято. Просверлил еще несколько лунок - результат по-прежнему нулевой. Попытался разобраться, в чем причина, и обратил внимание на то, что приятель сидит у торчащей из-под снега и льда полоски камыша. Чуть ниже, там где река уходила вправо, угадывалась небольшая коса и тоже выглядывали пучки желтой травы. Осторожно, тщательно проверяя на прочность лед, прежде чем сделать очередной шаг, пробрался к траве, и в первой же лунке сразу последовала решительная окуневая поклевка. Ровные, каждый больше ладони, полосатые разбойники жадно хватали даже ничем не наживленную мормышку. Отличный клев продолжался до тех пор, пока сквозь пелену облаков не проглянуло солнышко. Лучи его ослепительно заискрились в гроздьях инея, так что смотреть больно, засверкала корочка наста. И клев моментально прекратился.

«Ну, как у тебя? - поинтересовался подошедший Славка. «Ничего, килограмма полтора натаскал. Пойдем, посмотрим, как у Юрки дела. Все равно, пока солнце не спрячется, клевать не будет. Если бы на глубину пробраться, там сейчас и плотва, и язишка могли бы поклевать, а на отмели - бесполезно». Положим, эту прописную истину я знал и сам, но уходить от лунки, в которой пару минут назад поклевки следовали одна за другой, не хотелось. Впрочем, идти к Юрке не потребовалось. Вверху на обрыве захрустел снег, и оттуда послышался Юр-кин голос: «Мужики, как у вас там? Машина готова, можно ехать». «Куда это ты ехать собрался? - усмехнулся Славка. - Отгони машину с дороги да давай костер разводить. Чайку попьем, а после обеда, может, еще половим. Куда тащиться-то? От добра добра не ищут, парень». «Ух ты! - восхищенно присвистнул Юрка, заглянув в Славин ящик. - Это в такой вот луже?» «Да нет, что ты! - не удержался, съязвил в ответ Славка. -Мы с Вадимычем, пока ты копался, до Комсомольска на разлив сбегали, порыбачили и вернулись!»

После обеда Слава с Юркой остались у обрыва, а я прошел выше моста. Под старой колокольней с покосившимся крестом река разливалась широким омутом с поросшими огромными старыми ивами берегами. Когда-то здесь была плотина или мост. От нее остались лишь почерневшие сваи да остатки дамбы на берегу. Между сваями журчали струи темной воды, в глубине видны были длинные пряди зеленых водорослей. Здесь ли не быть рыбе? Проверяя лед взятой из машины монтажкой, отхожу на пару шагов от берега и бурю лунку. Лед тут хотя и рыхлый, насквозь пропитавшийся водой, но довольно толстый - почти полуметровый. Из пробуренной лунки вместе с ледяной крошкой всплывают пузырьки желтоватой пены и какой-то мусор. Изрядное течение подхватывает легкую мормышку и относит ее метров на пять, прежде чем она касается дна. Вероятно, именно такая колеблющаяся игра и привлекает рыбу, потому что на вторую снасть с тяжелой мормышкой поклевок нет, а на эту они следуют одна за другой. Широкие, словно сшитые из чистого серебра плотвицы, отливающая синевой густера, золотистые подъязки жадно хватают мотыля. У моих ног - уже приличная кучка рыбы, надо бы позвать друзей, но как можно оторваться, если стоит чуть пошевелить мормышкой, когда она коснется дна, как следует решительная поклевка и в глубине упирается, бьется на крючке живое серебро! «Ну ты и поросенок!» - раздается у меня над головой возмущенный голос подошедшего Славки. От неожиданности я даже вздрагиваю и пропускаю очередную поклевку. «Мы там без единой поклевочки, а он сидит и таскает себе! А еще друг называется!» Он машет рукой отставшему Юрке и торопливо сверлит лунку шагах в пяти от меня... В общем, не вдаваясь во все подробности этой нашей случайной рыбалки, скажу лишь, что каждый из нас привез в тот раз почти по пол-ящика отличной плотвы и окуней на зависть нашим приятелям, вернувшимся с Волги практически пустыми...

За последующие годы наших поездок на Ухтохму мы даже составили для себя рыболовный календарь для этой речки. Успешной бывала здесь рыбалка на введенскую оттепель, в самом начале декабря, а потом с середины февраля и до ледохода, до той поры, пока можно зайти на лед. И несмотря на то, что из-за коварного, подчас непредсказуемого, состояния льда на речке чуть не каждую поездку кто-нибудь «купался», мы все-таки предпочитали ее другим водоемам. Приезжали сюда и по открытой воде, но, в отличие от подледной ловли, летняя рыбалка на Ухтохме ничем не отличается от рыбалки на любой другой речке и какого-то особого интереса не представляет.

Местные жители рассказывали, что когда-то в водохранилище у Комсомольской ТЭЦ запустили карпа и он очень хорошо прижился и размножился там. Будто бы 5-7-килограммовых рыбин ловили и под Кулеберьевом, но мы оставили это на совести рассказчиков. Обычно в наших уловах преобладали ровный окунь, крупная, до полукилограмма, плотва, густера и подъязок. Изредка на жерлицы попадались небольшие, до 2 кг, щуки. Наверное, стоит рассказать, что же это за речка. Как я уже говорил вначале, Ухтохма невелика. Обычная ширина ее 56 м. Исключение составляет большое, 10 км длиной, и довольно глубокое водохранилище у поселка Комсомольск. Именно до него мы не доехали в тот первый раз, когда сломалась машина. У Кулеберьева благодаря построенной ниже села плотине тоже есть небольшое водохранилище, но уровень воды в нем непостоянный. Именно здесь, на этом разливе и выше него, и рыбачим мы каждую зиму. Ниже плотины - это обычная лесная речка с довольно быстрым течением. Мелкие участки чередуются с многочисленными заломами и довольно глубокими бочагами. Здесь она интересна для любителей ходовой летней ловли, но это уже совсем другой рассказ.

Добраться до Кулеберьева, если кому-то вдруг захочется побывать в этих местах, несложно. С автомагистрали Москва-Ярославль, около 30 км не доезжая до Ярославля, поворот на Гаврилов Ям и Иваново. Здесь отличная дорога, на 46 км которой будет поворот на поселок Комсомольск (он же ИвГРЭС). Здесь большое водохранилище на Ухтохме. Отсюда до Кулеберьева остается около 15 км по лесной асфальтированной дороге, поддерживаемой обычно в очень приличном состоянии. Но повторюсь: вряд ли стоит ехать куда-то за сотни километров, когда речек, подобных нашей Ухтохме, в европейской части России великое множество, надо лишь найти ключик к каждой из них, тогда она откроет вам свои секреты. Тем интереснее, ценнее будет открытие. Это будет ваша маленькая, личная тайна, которой вы при желании поделитесь с друзьями, и увидите в их глазах добрую, «белую» зависть и удивление.