Озеро Неро

Озеро Неро я впервые увидел морозным декабрьским днем? до этого я как раз посетил туры в Черногорию, курорты Черногории славятся своим гостеприимством. С изумлением любовался я открывшимся видом. Слева, километрах в трех-четырех, проступали неясные очертания деревушки; справа, насколько хватал глаз, расстилалась белоснежная равнина озера с голубым леском над еле различимой полоской берега. Такая же равнина шла прямо, на север. Там, в морозном мареве солнечного утра, золотыми звездами сверкали купола и белели стены древнего Ростовского кремля. «Красота-то, красота какая!»—мысленно восклицал я.

Да и было чем восторгаться. Посреди огромной белой скатерти стояли башенки, главки, купола. Они искрились в лучах солнца. А само солнце будта смеялось: «Вот какое чудо я сотворило!»

Но пора было подумать и о рыбалке. Оглянулся на своих спутников, но разве их найдешь! На льду, куда ни повернись, сотни, нет, тысячи людей. Они напоминали большое войско, потерявшее военачальника, и потому беспорядочно разбредшееся во все стороны.

Потом еще не раз доводилось мне бывать здесь, подробнее изучить и само озеро, и речку Сару, питающую его. Впадают еще в озеро несколько ручьев, но куда им до Сары! Познакомился я с его подводными обитателями, кажется самой природой созданными специально на радость рыболовам-любителям. Сейчас... Впрочем, все по порядку.

Прошло несколько лет. Очень мне захотелось побывать на озере летом. «Щуки и окуня много, интересно будет половить спиннингом»,—рассуждал я. И в один из последних дней мая уговорил своего постоянного спутника по рыбалке, хорошего спиннингиста, весельчака и балагура Анатолия Виноградова поехать на Неро. Его довольно потрепанный, но все еще надежный и быстрый «ИЖ» с каждой минутой приближал нас к заветной цели.

Остановились в Поречье-Рыбном. Это село с высокой, далеко видной колокольней старой белокаменной церкви выстроилось шеренгами домов по обоим берегам речки Сары. От села до впадения ее в озеро — километров пять.

Один из местных жителей укрыл под навес мотоцикл, дал нам лодку и шест.

— Далеко-то не заплывайте, к траве жмитесь,— посоветовал он напоследок.

Мы плыли по реке. Позади оставались то заросшие кустарником, то совсем голые берега. Сейчас, в летнюю пору, их нельзя было узнать, только петли поворотов позволяли судить о местах. Вот и тростниковые заросли. Над ними вились сотни, а может, и тысячи чаек, гнездившихся здесь же, на плавучих островках из сухого прошлогоднего тростника.

Под неумолчный птичий гомон выплыли, на простор озера. На севере — знакомые очертания города. Только теперь он возвышался прямо из воды и поэтому предстал в новом, но тоже прекрасном виде.

Места, заросшие водяной растительностью, мы хорошо знали по многолетним зимним рыбалкам, но такого, почти сплошного, ковра из круглолистых кувшинок я не ожидал увидеть. Кое-где среди зарослей темнели окна чистой воды.

У кромки водорослей стали на якорь, воткнули шест в дно и привязали к нему лодку веревкой. При этом обнаружили, что слой ила не имеет «дна»: пятиметровый шест без всякого усилия ушел в него целиком.

...Вот где богатство! Донный ил — сапропель — ценнейшее удобрение. Большое спасибо сказали бы землепашцы, если бы организовали здесь добычу ила и давали его на поля!..

Дно просматривалось хорошо. Глубина озера почти повсеместно не превышала метра..Более глубокие места ближе к городу, да у восточного берега. Но и то не более чем полтора, от силы два метра.

Первый заброс. Блесна описала плавную дугу, прозрачная ниточка лески легла на воду. Вначале мы никак не могли приспособиться: блесна раз за разом приходила с травой. Уж очень мелко. Но вскоре несколько небольших щучек и порядочных окуней все же оказались на дне лодки.
Солнце почти село, но ловля была такой увлекательной, что жалко было убирать снасть! Еще немного — и на ночлег! Пока выбирали место для палатки, стемнело.

На берегу мы в первую очередь отправились за дровами, с которыми на речке Саре плохо. Здесь растет лишь тощий лозняк, да и тот вырубают местные жители. Поэтому на хороший костер мы не рассчитывали. Вдруг снизу послышались всплески воды, и вскоре к берегу, на скудные язычки пламени нашего костра, подошел катер с выключенным мотором. Мы разглядывали нежданных «гостей», они —нас. Поздоровались.

— Ну, как рыбка?
— Ничего, довольны!
— В устье сеть вы поставили?
— Какую сеть?
— Обыкновенную. Говорите прямо!

Мы показали наши снасти и улов. Поняв, что перед ними настоящие рыболовы-любители, спиннингисты, а вовсе не браконьеры, приехавшие (это был инспекторский катер рыбнадзора) резко изменили отношение к нам Рассказали, где держится щука, об особенностях водоема. Поведали и о своей беде: не заметили поставленную кем-то сеть, и она почти целиком намоталась на винт. Вот почему и подошли к нашей стоянке с выключенным мотором. Пока разговаривали, моторист, молодой парень, влез в воду. Шумно плескаясь, фыркая и проклиная хапуг-браконьеров, долго освобождал винт от сети.

— Счастливо оставаться!—раздалось с катера.
— Да вот что, ребята! Мы уж ночевать не будем, а дровишки есть. Держите!..
И с катера на берег полетели сухие поленья.
— Как манна с неба!—пошутил Толик.
— Только не боги ее дарят,— ответили с катера.— Ну, грейтесь! Ни хвоста, ни чешуи!

Костер получился отменный, и мы не раз помянули добрым словом славных собратьев. Да, в какие только ситуации не попадает иной, раз рыболов, но он может всегда рассчитывать на бескорыстную помощь такого же любителя, если только тот окажется поблизости.

Незаметно подкрался рассвет. Крикнула одна чайка, другая, пискнула какая-то пичуга, и вот над озером разнесся птичий гвалт...

Стали на вчерашнее место. Жировали окуни. Мальки бисерным дождем на миг устилали спокойную гладь озера. То Анатолий, то я торопливо снимали с тройника полосатого разбойника или щуку. Окуни не очень крупные, граммов до двухсот, но брали жадно и сходили редко. Немного весили и щучки. Зато удовольствие, которое мы получили от рыбалки, имело куда больший «вес».

Часов в 7 утра клев стал ослабевать. Подул ветерок. Задолго до полуденного часа закончили ловлю и отправились на берег речки. Искупались, сварили еще раз уху, отдохнули. Пора домой!

Много раз я бывал на озере Неро и никогда не возвращался без улова. Но самой интересной была все же первая летняя рыбалка на нем. Должен сказать, что в последние годы озеро оскудело рыбой. Тем не менее, смело могу рекомендовать спиннингистам посетить озеро у Ростова Ярославского. Лучшее время — со второй декады мая до третьей июня. Испортить рыбалку может только сильный северный ветер, который буквально перемешивает воду с илом.
Лодку можно найти у деревенских рыболовов или в самом городе Ростове, но оттуда далеко плыть на веслах. Удобнее всего останавливаться во Львах (деревня на восточном берегу) или в Поречье-Рыбном.

Нельзя не задуматься о будущем озера. Я уже говорил, что озеро оскудевает рыбой. Несмотря на то, что в Ростове имеется инспекция рыбоохраны, здесь вовсю действуют браконьеры. Ловят сетями, мережами, бьют по весне острогами... Трудно перечислить все способы добывания (именно добывания!) рыбы и варварского ее истребления. Ловят, например, жерлицами, но ставят их сразу по 150—200 штук каждый!

Кому доводилось ловить рыбу на озере Неро зимой, тот видел, как расправляются с косяками леща и «багрильщики», как буквально переворачивают озеро вверх дном «черпальщики». После них оно напоминает Мамаево побоище. Сюда слетаются тучи воронья, склевывая оставшихся на льду мальков.

Не менее опасен озеру другой враг — заиление. Зимой вода промерзает до дна, громадное количество рыбы гибнет. Не стало мертвым озеро лишь потому, что связано с Волгой.

Озеро надо спасать. То, что предпринималось до сих пор,— лишь полумера. Нужно решительно взяться за очистку озера у стен древнего Ростовского кремля.