По Енисею, Бахте и далее

Страсть к путешествиям и подводной охоте привела меня в самый центр Сибири - город Красноярск. Рано утром наша команда уже загрузилась на пароход. Возникла проблема с перевозкой 300 л бензина. Пришлось его так упаковать, чтобы запаха совсем не чувствовалось. Пароход был похож на Ноев ковчег: все его помещения были заполнены мешками, коробками, бочками и их многочисленными владельцами. Это и понятно: впереди нас ждали поселки, куда только одна дорога - по воде. Енисей - это без преувеличения дорога жизни.

■ На Бахте

Наша цель - поселок Бахта, который стоит в устье одноименной реки. Общая протяженность Бахты, являющейся одним из правых притоков Енисея, более 500 км. Воду она собирает со Среднесибирского плоскогорья, как и большинство правых притоков самой большой реки России. Мы планируем на двух лодках с моторами подняться по Бахте километров на 200-250. На всей реке и ее притоках нет ни одной, даже самой захудалой, деревушки.

Нас четверо. Валерий и Андрей - рыболовы-любители, Евгений - больше рыболов, чем подводный охотник, а я, наоборот, больше подводный охотник. Моя цель - поплавать в чистой горной реке, познакомиться с ее обитателями и записать, наконец, в свой актив подводных трофеев легендарного тайменя. Поймать спиннингом маленького таймешонка мне удалось в прошлом году в одном из притоков реки Вельмо (тоже в Красноярском крае).

А вот подстрелить из подводного ружья удавалось только хариусов и ленков. Поэтому я в такую даль из столицы тащу целый рюкзак подводного снаряжения плюс систему грузов в 11 кг. Мощное енисейское течение помогло нашему пароходу пройти 100 км менее чем за двое суток. В реку Бахта мы вошли на рассвете уже на надувных лодках. Ширина реки -под 200 м, а местами и побольше.

Не прошло и часа, как попали в туман. Сначала лишь местами, а потом и в сплошное «молоко». Скорость (а это, учитывая встречное течение, не менее 20 км/ч) не сбавляли даже тогда, когда не проглядывался ни один из берегов. Мы мчались в никуда. Бревна по реке плыть не должны, но встречную лодку из-за шума мотора мы бы точно не услышали. И на мель либо косу тоже могли вылететь. Пожалуй, риск был совсем не оправданным.

Кроме понятного страха куда-нибудь врезаться я, оказавшись в столь необычной обстановке, ощутил нечто иное. Казалось, что мы мчимся то ли в космосе, то ли в каком-то параллельном мире. Глаза широко открыты, на дворе не ночь и не темень, но... ничего не видим! Может, занесло в туманность Андромеды или Тунгусский метеорит, упавший совсем недалеко отсюда, устраивает вновь прибывшим путешественникам такие ловушки? Вот в тумане пролетела похоже утка, а может, и не утка?..

Очень скоро наши лодки потеряли друг друга из виду. Через полчаса такой слепой езды мы с Валерием остановились и стали дожидаться друзей. Евгений с Андреем намного моложе нас, но оказались благоразумнее и двигались медленно, не слишком отдаляясь от берега. Только к обеду солнышко одолело туман, он поднялся и рассеялся. Перед нами лежала река в обрамлении девственной тайги Центральной Сибири. Могучие лиственницы, ели и кедры вытесняли пожелтевшие березки в пойму. Наверное, летом на Бахте появляются туристы и рыболовы, а сейчас мы были совсем одни.

Мчались вверх, останавливаясь лишь по крайней необходимости. Эта необходимость заключалась в периодическом выкладывании на берег канистр с бензином на обратный путь. Такие места мы отмечали на навигаторе GPS и впоследствии легко нашли в тайге. Навигатор очень помогал нам ориентироваться и в расстоянии, и во всех деталях этой водной системы.

Пределом наших мечтаний было удалиться как можно дальше по Бахте, а затем подняться повыше по одному из ее притоков. Там был шанс увидеть по-настоящему прозрачную воду, необходимую для подводной охоты. Поэтому, дойдя до правого притока Бахты - реки Хурингда, мы направили лодки в нее.

■ По Хурингде

Подъем был тяжелый. Он стоил нам двух винтов, дважды пробивали и заклеивали лодку с водометным двигателем. Когда лодка на глиссировании несется по гребням стоячих волн, то ее передняя часть подпрыгивает и испытывает жесткие удары о воду. Впередисидящему (вернее, лежащему на вещах и удерживающему их и себя от выпрыгивания из лодки) кажется, что все его внутренности отрываются и перемешиваются в избитом бренном теле. Хорошо еще, что вода в реках из-за предшествующих обильных дождей была высокой.

Летом в такие речки войти было бы нереально. Все же два порога мы прошли, но остановились перед третьим, показавшимся нам непреодолимым. Это был бурлящий поток, зажатый с двух сторон высокими отвесными скалами. Протяженность его небольшая, но по всей ширине самой узкой части вздымались волны полутораметровой высоты. На правом берегу, в 100 м от порога, под горой, мы поставили базовый лагерь. После первых двух сухих и солнечных дней, в течение которых мы поднимались по рекам, вода начала падать. Появилась надежда на удачную подводную охоту.

Да и прозрачность воды в Хурингде показалась вполне приличной. По крайней мере, исчез красноватый оттенок, то есть в реку перестала поступать вода с болот. Увы, уже на следующее утро, еще не окончательно проснувшись, мы услышали шум дождя, а высунувшись наружу, увидели небо, затянутое низкими свинцовыми облаками. Последующие четыре дня, которые мы провели на стоянке, было темно и пасмурно. Дождь шел почти непрерывно, лишь иногда прекращаясь на короткое время. Правда, было довольно тепло, лишь одна ночь выдалась по-настоящему холодной. В то утро мы увидели снег, который тихо и незаметно покрыл траву, камни и наши палатки.

■ С подводным ружьем

Холод и снег - не помеха подводной охоте. Но после двухдневного перерыва вновь пошли дожди, и стал подниматься уровень не очень прозрачной воды в реке. Я все откладывал погружение, надеясь на прояснение в небесах и улучшение видимости в царстве Нептуна. Увы, этого так и не случилось. Поэтому в последний день стоянки, несмотря на дождливую погоду и высокую воду, я все же полез в реку.

Так как для начала мне требовалась спокойная вода, а у лагеря она неслась не только посередине, но и у самого берега, я направился к порогу. Обычно по краям порогов, на сливах, такие места имеются; там частенько образуется так называемая «обратка» - обратное течение. Под порогом с нашего берега были и «обратка», и спокойная вода без течения.

Сюда я и полез. Прозрачность оказалась 1,5-2 м. Как ни странно, цвет у воды не отдавал в красноту, но по всей толще летали «мухи» - некая взвесь, которая снижала видимость. Что это было, я так и не понял. Глубина под берегом метра два. Проплыв буквально пару метров вперед, я достиг гранитной, уходящей вертикально вниз плиты. И тут прямо передо мной нарисовалась рыбина.

Это был ленок на пару килограммов или чуть больше, я хорошо различил на его теле и голове большие крапинки. Времени на размышление не было, и я просто нажал на спуск. Мимо... Стрела, едва покинув ружье и не задев ленка, с характерным звуком ударила в гранит. Решил, что наконечник потерян. Но оказалось, что дюбель даже не затупился.

Промазав по редкой рыбине, я не только не расстроился, а даже порадовался - это было первое испытание моих новых, «горных» наконечников, и они с ним справились. В 2 м находился берег, к которому я подплыл после неудачного выстрела. Перезарядил ружье и снова направился под порог: вдруг «мой» ленок не ушел? Но на прежнем месте его не было. Я нырнул и по дну, где течение намного слабее, тихонечко направился под основную струю. Сразу же увидел впереди и выше себя ленка.

Любовался красивой и сильной рыбой недолго. Выстрелил и. опять промазал! А ленок исчез теперь уже навсегда. Последующие нырки и небольшие залежки результатов не дали. Из-за того, что я дважды промахнулся по ленку, больше переживал Валерий, который стоял на берегу в 5 м от места событий. Ему очень хотелось увидеть, как ленка, которого мы ловили все эти дни спиннингом, можно добыть подводным ружьем из-под воды. К сожалению, я не оправдал его ожидания. Мне же совсем не было обидно: уже пойманная спиннингом рыба лежала на берегу, поэтому все, что мне было надо, - увидеть ленка под водой и выстрелить. И то и другое состоялось.

Потом подплыл на лодке Евгений и повез меня ниже по течению в то место, где мы накануне поймали четырех крупных ленков. Когда лодка причалила к берегу, Женя забросил блесну и на первой же проводке поймал хорошего ленка. Я натянул ласты и маску, вошел в воду и поплыл по течению. Глубина подо мной была 1,5-2 м.

Я внимательно смотрел по сторонам, пытаясь уловить какое-нибудь движение, но видимое пространство оставалось безжизненным. Кстати, вода здесь была прозрачнее, чем под порогом, - видимость около 3 м. Но для горной реки этого явно мало. Я дважды проплыл участок на расстоянии 7-8 м от берега, то есть как раз там, где обычно рыба ловилась спиннингом.

Поплыл второй раз только потому, что Евгений после ленка вытащил ще и таймешонка на 5 кг. Я же так ничего и не увидел. На другом берегу Андрею и Валерию удалось поймать двух ленков, а один таймень, сделав красивую «свечку», избавился от блесны, но тут же выпрыгнул другой. Стало ясно, что и на этом участке имеется рыба.

Однако я, проплыв под водой его и дальше до самой шиверы, увидел одного килограммового, наверное, зазевавшегося ленка. И хотя пришлось стрелять на скорости и с разворота, но я в него попал. Решил еще раз попытать счастья выше порога, там, где двумя днями раньше мы ловили с берега тайменей. По порогу мы уже дважды поднимались. Но в этот раз, очевидно, Евгений избрал не самый удачный путь через стоячие волны, и одна из них накрыла нос лодки именно там, где я находился.

Хорошо, что я был в гидрокостюме и крепко держался. Лодка, в мгновение ока приняв около 200 л воды, стала плохо управляемой и не могла преодолеть встречный поток. Однако Евгений сумел быстро ее развернуть и выскочить из водной стихии на относительно спокойное место ниже порога. Поохотиться выше порога мне так и не довелось.

Пока я страдал от отсутствия прозрачной воды, мои друзья-рыболовы спокойно и вполне удачно ловили рыбу. Им не помеха ни дождь, ни ветер, ни цвет воды, ни ее уровень. Правда, и я не отказывал себе в удовольствии половить спиннингом. Сначала я поставил 5-сантиметровую красно-медную колеблющуюся блесну. В первый же день на нее поймал щуку, а на второй -весь набор горной речки: хариуса, ленка и таймешонка на 3-4 кг.

Мои друзья, увидев столь очевидную популярность у речных обитателей такой «железки», нацепили на свои спиннинги нечто подобное и тоже стали успешно ловить. Мы пришли к заключению, что такие блесны в это время года и при такой воде нравились рыбе больше всего. Хотя позднее как ленка, так и тайменя удавалось поймать на желтую «вертушку» и на воблер.

Воблером тогда ловил только Андрей. В его рыболовной сумке их было немало, в том числе и самодельных. Последние достались ему по наследству от дяди, Александра Сухова, который в рыболовных кругах Красноярска слыл почти профессиональным таймешатником и вылавливал тайменей до 35 кг. Ловил Сухов исключительно на снасти, сделанные своими руками. Тайменю предлагал только живца, а ленкам - только воблеры, которые делал так искусно, что их невозможно было отличить от магазинных. Иногда разбирал купленные воблеры и что-то переделывал в них по своему разумению. Именно на наследственный самодельный воблер Андрей поймал и ленка, и хариуса, и тайменя.

Я много раз читал в рыболовной литературе, что в высокую воду рыба не берет. Опыт нашего путешествия этого не подтверждает. Вот как я поймал своего первого тайменя.

Продвигаясь по берегу вверх по течению, делал по три-четыре заброса с каждой точки. Забрасывал блесну перпендикулярно берегу, потом примерно на 30° выше и ниже, для того чтобы сносимая течением блесна всякий раз проходила по новой дуге. Затем перемещался на 5-7 м и делал серию новых забросов.

Удар я почувствовал, когда блесна находилась в 7-8 м от берега. Но рыбина сошла. Сделал новый заброс в ту же точку и ощутил новый удар. И снова сход. Сел таймень на тройник на третьей проводке. Его не смутили первые две неудачи, а возможно, и уколы. Он не поменял место и бросился на железку в третий раз!

Очень скоро мы обнаружили, что и таймень, и ленок хватали приманки на первой же проводке, то есть клев был хороший. Едва ли это было связано с отсутствием пищи в реке. В желудке тайменя, которого мы оставили себе, уже было три хариуса, но несмотря на это он снова схватил блесну.

А при потрошении крупного ленка мы обнаружили несколько мышей, причем одну совсем свежую, очевидно, пойманную им прошедшей ночью. То есть и он голодным не был. Возможно, у горных водных хищников, как у того же волка, природой заложена потребность наедаться впрок. Несколько раз мы видели, как ленки сопровождали блесну, но хватали ее не сразу, а в самый последний момент, в метре от ( рега. Очевидно, что-то их смущало в движении железной рыбки. Но это вовсе не значит, что хищника в горной реке поймать совсем просто. В частности, про тайменя говорят, что если он в реке, то непременно клюнет. Такое уж точно нельзя сказать про щуку.

Я имел возможность убедиться в этом на Полярном Урале. Там были места, где спиннингом мы вылавливали три-четыре хищницы, в то время как, плавая в маске, видели десятки рыб. То есть на большую часть рыбы наши приманки впечатления не производили. Логично предположить, что это относится и к ленкам, и к тайменям. Еще мы обратили внимание на то, что вечером рыбалка складывалась намного успешнее, чем с утра.

Первые дни вставали пораньше, блеснили и с берега, и с лодки, но возвращались пустыми. А после обеда в тех же местах, где в первой половине дня была полная «тишина», брали и ленок, и таймень. Наверное, это тоже говорит о том, что жадность горных хищников не такая уж всепоглощающая, она чем-то регулируется. Так, одного тайменя удалось поймать под вечер прямо напротив лагеря, где ранее и в другое время вода была нещадно исхлестана.